Эпоха Первой мировой ВОЙНы не могла не оставить заметного следа в руссконпоэзии того времени. Многие русские поэты откликнулись на эти события. В журнале"Аполлон" за 1914 г. Георгий Иванов писал, что военные стихи несут очевидные призна-ки перерождения русского модернизма. По его мнению, война разрушила индивидуалис–тическое направление в русской поэзии и она вновь обрела "народный голос". Войнаявилась не просто злободневной темой, но событием привнесшим в поэзию глубокиеперемены.

О.Мандельштам был один из тех поэтов, которые активно откликнулись на событиямировой войны. Он написал восемь стихотворений о войне в 1914 1916 гг. и опубликовал их в разных журналах. Эти стихи имеют немалое значение в творчестве поэта, хотятолько четыре из них были включены в его прижизненные сборники. Кажется, однако, чтонесмотря на суждение Г. Иванова, военные стихи Мандельщштама не несут в себесоборности, а, наоборот, в них поэт обращает свое индивидуальное чувствование нафеномен войньI и ищет понимания тех отношений, в которых она возникает. Для него былоособенно важным то, как феномен войны, ее символы, находят свое отражение в словах. Предметом настоящей статьи является анализ двух стихотворении периода мировой войны: "1913" и "Немецкая каска".

1.В стихотворении "1913" (раннее заглавие "Перед войной") поэт рисуеткартину из римской истории. Он описывает сцену у Капитолия, где собравшиеся римлянетребуют начать войну ("ни триумфа, ни войньI!" "...доколе» Безопасный Капитолий! Мыхранить осуждены?">. Поэт пытается провести параллель между современными емуевропейскими государствами и Древним Римом. В стихотворении Рим, замкнутый городе–кой стеной (слово "город" первоначально обозначало "ограду") являет собой государство, центром которого предстает Капитолий, олицетворяющий авторитет власти (латинское "Сарiiоii'iш" произошло От "сарц~", т. е. "голова" или "глава" главная част). Вовремя войны именно здесь, в главной части, рождается центробежная сила, направляемаяавторитетом власти за пределы государства для их расширения путем захвата чужихтерриторий. Добившись победы, эта центрабежная сила приобретает обратное направле–ние, как центростремительное движение, и устремляет к центру (Сарi~о11'iш), где иустраивался "триумф" (~гiоiвр~~э) по случаю победы.

В этом обнаруживается идентич-ность этой силы центру. Таким образом война обостряет динамику отношений центрагосударства и его пределом, динамику централизации и экспансии, Вот почему римскиинарод, требуя войны, собирается у Капитолия, который толькопоролить центробежную силу.В стихотворении рассматривается также взаимосвязь политики и войны (“Отдыхает острый клюв! Той ораторской трибуны”). Политику (от греческого слова “рона”“город”) можно рассматривать как отношения между центром (властью) и народом посред–ством слова. Без этих отношений не может возникнуть война как динамика. Оратор(“ога~ог" от “огаге” “говорить”) может высказать народную волю и дать импульс кдинамике централизации и экспансии. По определению Г. Иванова, поэт, как и оратор, может стать “народным голосом”. Но между ораторским словом и поэтическим словоместь существенное различие.

2. В стихотворении “Немецкая каска” говорится о военном трофее, лежавшей вгостиной у друга (“в твоей гостиной”). Слово “трофей” (от греческого “~гораiоп”) вызывает у читателя такие же ассоциации с феноменом войны как и слово “триумф” в“1913”: древние римляне, устрайвая триумф, складывали у Капитолия трофей оружие, отнятое у поверженного врага. Внутренний смысл этого акта отрицание (в гегелев-ском смысле) врага и идентификация его с собой.

В последней строфе “каска” описывается словами “блестящая медь”. Словауказывают на вещественную материю военного снаряжения. Мандельштам рифмует ихсо словам “те, кто готов умереть”. Предмет, обозначаемый словом “каска~~ имеетзначение в двух смыслах: 1) форма, приданная природному материалу (меди) человеком, который произвел некую вещь, 2) “каска” является элементом военной формы, т. е. тонформы, в которую государство (власть) помеiцает человека, делая из него солдата. Такимобразом, производство каски, как вещи части военной амуниции, н производствосолдата, надевающего эту каску, чтобы идти на войну и убивать себе подобных, совершаются одной и той же силой авторитета власти (латинское “апс~огi~а8” первоначально обозначало "сила дать словом чему нибудь существовать”). В каждом изэтих производств присутствует отрицание (смерть) как ключевой момент. В первомслучае отрицается природный материал медь, во второй человеческая природа.

Человек, пока он живет, познает мир через связь предметов, которые его окружают,и сам использует эти предметы, делая их инструментом познания и дает им названия. Т.е. существует некое соответствие предмета и его названия (предмет слово). То, чтоускользает из этой связи между предметами является “священным”, т. е. неопределяемымв словах. Отсюда, “священный” характер авторитета власти Капитолия. Отсюдаже неопределяемый характер “блеска меди” в стихотворении "Немецкая каска” и смерти.

3. Каска как вещь, как амуниция, полезна только в бою. Поэт описывает еележавшей на камине в гостиной. Таким образом он показывает нарушение связь “цель-средство", т. е. каска уже не предмет войны, а предмет украшения гостиной. Еепервоначальная сущность изменена, хотя каска и сохраняет свою форму полностью(“Дотронься она как игрушка легка”). В этом смысле можно сказать, что каска вгостиной метафора поэтического слова. Обычная речь утилитарна. Красота языка,его форма, приносится в жертву полезности, т. е. смыслу, содержанию. Но поэтическоеслово выдедяется иэ обычной речи. Оно, вошедшее в стихи, как та “каска в гостивой”, утрачпвает утилитарность и становится эстетическим объектом. Т. е. поэтическое словоесть некое отклонение от языка (1аngue). Формирование слова н государства совершаетодна и та же сила сила авторитет власти. Язык имеет такую же структуру, что игосударство: он имманентно стремится удержать свою идентичность и границу. К при–меру, заимствованное слово неизбежно претерпевает изменение и по форме и посодержанию (действие идентификации. Ср. “трофей”). Поэтическое же словоотчуждается от повседневной речи. Поскольку началом связи “цель–средство” являетсяавторитет власти отделение от этой связи есть отделение от языка. В этом смысле"немецкая каска" также метафора такого чужого слова. Слово “каска” пришло из франции (“саsqе"), и “немец” имело в старом русском языке значение человек, говорящий на чужом, непонятном языке”.

В “Немецкой каске” разные образы национальных культур: Германия, Россия, Польша, Франция, Древний Рим н Эллада. Они, никак не подвергнувшнсь действиюидентификации или отрицання, собраны в поэтическое пространство, и говорят о войне. ~ожет быть, можно назвать это пространство “Европой”. Проблема Еаропы занимаетзначительное место в военных стихах Мандельштама. В настоящей статье было невозможно разобрать эту проблему.

Но по крайнем мере, можно сказать следующее: в военных стихах Мандельштама, так, как и в его других стихах, возникает слово только в поэтическом пространстве, "в твоей гостиной” (пространстве отношения ‘я-ты”), где поэт бросает взгляд “на блестящуюмедь" каски и вспоминает “о тех, кто готов умереть”.

Full Text in Japanese