|
|
|
|
|
|
|
Родился в 1940 году в Гродненской области, белорус.
Образование - высшее, окончил Волковысский зоотехникум в 1960 г, Минский радиотехнический институт, Академию общественных наук в Москве.
Трудовую деятельность начал в колхозе "1 мая" Ружанского района. Служил в рядах Советской Армии.Работал инженером на Брестском заводе электроизмерительных приборов, начальником цеха, секретарем парткома электромеханического завода, г. Брест.
Возглавлял отдел промышленности Брестского обкома КПБ.
Был секретарем обкома, первым заместителем председателя Брестского облисполкома.
26 августа 1994 г. указом Президента №76 был назначен Министром по делам Содружества Независимых Государств Республики Беларусь. Оставался в этой должности до 2000г.
Член Совета Республики Национального Собрания Республики Беларусь.
Назначение Владимира Заломая председателем Брестского облисполкома можно было поначалу оценить как самую большую кадровую удачу Александра Лукашенко. Неслучайно, тщательно скрывая кандидатуры других своих назначенцев ото всех вплоть до самой сессии того или иного облсовета, президент по пути в Брест заехал в Барановичи и представил «хозактиву» своего протеже. Зал встал и приветствовал возвращение Владимира Александровича овациями.
Заломая на Брестчине, действительно, любили. Он был парторгом БЭМЗ, первым секретарем Барановичского горкома партии, секретарем обкома, курировавшим промышленность и строительство. Его помнили как человека скромного, трудолюбивого, вежливого. С ним ассоциировались многочисленные стройки, на которых он бывал едва ли не чаще, чем прорабы. Когда Заломай уходил в Минск на должность вице-премьера, его провожали и с гордостью, и с горечью. Гордость - за то, что оценили брестского любимца, горечь - за то, что все-таки уходит.
Но в Минске Владимир Александрович ко двору не пришелся. Он, действительно, был очень хорошим областным руководителем. Однако курировать ту же промышленность при Кебиче, разбиравшемся как раз в этом вопросе с редкостной компетентностью, было делом тяжелым. Поэтому, вероятно, Заломай даже с облегчением вздохнул, когда его передвинули на иной участок работы, - назначили государственным секретарем, курирующим связи с СНГ. Потом формально понизили - назначили правительственным секретарем (была и такая должность). Наконец, еще позже назначили министром по делам СНГ. Заломай и это воспринял стоически, не жалуясь на превратности судьбы.
Лукашенко вспомнил о нем, вероятно, не без подачи осевших вокруг него выходцев из Бреста - Шеймана и Кучинского. Но куда вероятнее, впрочем, представляется версия о протекции Заломаю со стороны Михаила Мясниковича, хорошо знавшего республиканские кадры. К тому же, Мясникович и сам родом из Бреста.
Со своим предшественником Бурским Заломай легко нашел общий язык. Они оба достаточно долго «функционировали» в аппарате, чтобы теперь ссориться, забыв о переменчивости Фортуны. Но опираться на старые кадры Владимир Александрович все-таки не пожелал. В Брестской области принципы землячества играют не последнюю роль.
До 1996 года - а еще вернее, до памятного Всебелорусского народного собрания - Заломай работал относительно спокойно. Он знал, что президент им доволен и что - по крайней мере, сейчас - замены ему нет. Но после показательной разборки, когда его, самого заслуженного руководителя областного звена, публично отчитали - дескать, не о том говоришь, - на глазах всей области, Заломай сник. Еще более упал он духом после того, как курировать подготовку к референдуму на Брестчине поручили не ему, а его заместителю Владимиру Степанову. Он решил, что дни его сочтены. И сразу же после референдума Заломай начал демонстрировать свою максимальную лояльность к центральной власти.
Он полностью усвоил и перенес на областной уровень манеру руководства, свойственную Александру Лукашенко. Он начал проводить длинные и надоевшие всем совещания, устраивать «накачки», даже несколько раз пытался - если верить слухам - кричать на подчиненных. Это был разительный контраст с тем уравновешенным человеком, которого помнили в Бресте и Барановичах как Владимира Заломая. Он начал пытаться быть большим лукашенковцем, чем сам Лукашенко. Приватизация в Бресте зачахла. Свободная экономическая зона так и не оправдала возлагавшихся на нее надежд (надежды, правда, возлагались в принципиально иной политической ситуации). Ледовый дворец начал строиться совершенно ускоренными темпами. А в довершение всего, по аналогии с витебским летним театром, брестские власти начали строить огромный концертно-культурный комплекс «Ожерелье Полесья». Все праздничные акции проходили в Бресте почти с тем же размахом, что и в Минске, оставляя у жителей областной столицы чувство искреннего недоумения. При этом собственно областная экономика держится разве что за счет границы. И только брестчане, когда речь заходит о губернаторе, переглядываются: «Не тот Заломай нынче. Не тот...».
Что же произошло? Как и Александр Лукашенко, Владимир Заломай полностью унаследовал черты старой аппаратной системы. И если Лукашенко сконцентрировал в себе все худшее, свойственное этой системе, то Заломай взял от нее все лучшее - в том числе и гибкость. Это его и сгубило. Он мог бы вполне продуктивно работать при разумном уравновешенном руководителе, требовательно, но в целом вполне благожелательно относящемся к своим подчиненным. Но в ненормальных условиях Заломай автоматически начал переносить на нижнее звено подчиненных тот дух, который снисходил на него из Минска. Хамили ему - он тоже стал крайне невыдержан. Ему произносили длинные речи - он транслировал их собственным подчиненным. Он не видел результатов наверху - и хотя сам сидел и сидит в кабинете едва ли не по двенадцать часов в сутки, поражая всех своей традиционной работоспособностью, - результатов и у него не столь уж много. Машина государственного управления работает вхолостую, и Заломай в этом - далеко не главный виновник. Он ведь не машинист, а винтик. Этого от него требовали, этим он и стал.
В области систематически распускали слухи об его оставке. Среди возможных преемников называли Петра Прокоповича и Константина Сумара, бывшего и нынешнего заместителя Домашкевича.